Безумству храбрых… Владимир Мухаметчин

То, что каждый второй в нашей стране — фотограф, уже ни для кого не секрет. Популярность профессии растет с каждым днем, значит, растет и конкуренция. О секретах успеха JORNL поговорил с фотографом Государственного Кремлевского дворца Владимиром Мухаметчиным.

— Вов, тебе 27, а ты уже снимаешь на главной площадке страны. Как тебе это удалось?
— Три кита, на которых строилась и строится моя карьера, — это мастерство, везение и, конечно, упорство. Иногда мне даже кажется, что упорство — в первую очередь. Вы даже не представляете, сколько раз мне хотелось все бросить к черту!
— Что именно тебе приходится снимать?
— Все, начиная от постоянного репертуара балетной труппы, заканчивая гастролями звезд российской и зарубежной эстрады и праздничных вечеров, организованных правительством. Так что все фотографии на сайте — мои дети, и каждым спектаклем я любуюсь только через объектив. Я не знаю, что будет дальше, конечно, очевидно, что Кремль — это не предел, но это хорошая школа. Главное — сдать выпускной экзамен.

— Получается, что твои фотографии видят тысячи людей? На сайтах, афишах, билбордах? Если ты снимаешь весь наш бомонд, наверняка, твои фотографии на стоках улетают с космической скоростью.
— Это очень интересная тема. С одной стороны, да, конечно, под прицелом моей камеры немало знаменитостей, но, с другой, вопрос стоков – это, в первую очередь, вопрос профессиональной этики. Если я снимаю для Кремля, значит, я снимаю для Кремля. Это то же самое, что выносить на поля разговоры из гримерок. Мне это неинтересно.

— А где ты учился? Уверена, что образование в твоей карьере сыграло немаловажную роль?
— Вот и твой первый промах (смеется). Главные победа и поражение нашей страны, пожалуй, заключаются в том, что вопрос, кем ты хочешь стать, тебе первый раз задают лет в 5 и отстают от тебя с этой загадкой лет в 17, когда ты уже учишься на первом курсе наспех выбранного университета. Это как раз мой вариант. Детство у меня было сибирское. Прошло оно в небольшом городке уже ныне Забайкальского края Могоче, что недалеко от Читы. Три школы, две больницы и только один шанс вырваться. Пока я учился в школе, мне очень хорошо давался иностранный язык. Учил, словно орешки щелкал, и всерьез подумывал связать свое будущее с лингвистикой. Выбор стоял передо мной поистине огромный. Изначально собирался на международные отношения в Хабаровск, Владивосток или Читу, и, как обычно, выбор делался из расчета, где больше родни — туда и ехать. Однако почему-то остановился я на незнакомом мне Иркутске, где по сути у меня никого не было. Но удивительно было другое. И на лингвистику я, в конечном итоге, не пошел. Осенью меня ждал Социально-культурный сервис и туризм в Иркутском государственном университете.

— А что было дальше? Когда ты понял, что хочешь стать фотографом?
— А дальше был путь в Москву, не запланированный, а скорее азартный. Сказали — а давай попробуем, ну и я дал: перевелся на менеджмент в нынешний РГУТиС. Но не прошло и месяца, как пришло осознание, что это не то образование, на которое стоит тратить 5 лет своей жизни и деньги родителей. Долго скрывал от родственников, что оставил ВУЗ, пока не позвонил в один момент и не сказал: «Мам, поздравляю тебя, твой сын теперь фотограф». Это было как раз после того, как я взял в руки диплом об окончании Первой национальной школы телевидения. Специальность моя: фотохудожник и фоторепортер. Это был мятежный 2007, мне шел 22-й год.

— Многому ли тебя научили? Было ли ощущение, что теперь ты профессионал, который, наконец-то, оказался в своей лодке?
— Сложно сказать, с одной стороны, конечно же, это несравнимо с классическим высшим образованием, так что и руку пришлось набивать, и шишки залечивать. Но, с другой стороны, тогда на фотографов учили только на журфаке МГУ да на операторском отделении ВГИКа, а мне уже не хотелось тратить ни секунды своей жизни. Я просто решил погрузиться в профессию, а камера меня поддержала.
— Успешно?
— Ну, если у меня до сих пор фотоаппарат в руках, значит успешно (смеется). Были, конечно, и голодные годы. Бывало, что и жить негде, и денег нет ни копейки, и заказчики кормят обещаниями, как будто от этого становится легче. Конкуренция в фотоделе огромна, так что тут вечно — либо пан, либо пропал.
— Ты говорил, что много раз порывался все бросить? Неужели ты снова грыз себе ногти, что выбрал не тот путь?
— Конечно, я порывался уйти чуть ли не в официанты, но с каждой такой мыслью все сильнее зубами вгрызался в фотографию. И сил было жалко, и хороших кадров. Потом было время первых выставок и первых побед. А дальше уж ничего не оставалось, как признать, что фотография — главная женщина моей жизни.

— А как ты попал в Государственный Кремлевский Дворец?
— Да, как обычно, волей случая. Я никогда не был модным фотографом, несмотря на то, что Итальянский институт фотографии руку мне поставил крепко. Для меня фотография — прежде всего репортаж, а только потом уже — гламур и постановка. Всегда с упоением снимал танец, это сложно, здесь важно передать экспрессию, те эмоции, которые испытывает зритель. Так вот однажды мои фото увидел знакомый редактор, а в ГКД тогда как раз была открыта вакансия фотографа. 2х2. Встретились, поговорили, работаем. И, кажется, неплохо работаем!

Автор: Наталья Марковец, JORNL Февраль 2014